Until I die and say farewell . . . no one will ever catch me
Won’t you take off

take off that plastic mouth

you scare us

to death and more than that

are you sharing

sharing the blood of your veins

to marry the world and its pain


Новый период жизни начался под флагом познания. Такой себе Apprenticeship. Суета, беготня, сон. Ни грамма свободной минуты на себя. Успеть, это не девиз, это – мания. И когда потом накатит откат, не говори, что не предупреждали. Знаем-с, этой тропой хаживали. Только все равно жалко, только все равно этого мало. Потому что знания, сами по себе, хороши, но людей заменять не могут. Дорогих людей, любимых людей. Остро осознаю, что все могу сделать и научится всему. Нужно лишь время. С другой стороны, вырасти из состояния “ребенок ничего не понимающий в людских отношениях” не смогу. Вот такой вот умный идиот, прошу любить и жаловать… ять… :)



И в то же время небеса, которые завораживающе прекрасны. И в то же время песни, вызывающие в душе прилив сил и энергий. Маленькие успехи. Только один вопрос, нахера это все мне :)



P.S. MTG (кто не знает не читайте, оно не нужно и не важно)




Комментарии
26.01.2007 в 18:39

You better picture this. I'm not a hopless case..
Успеть, это не девиз, это – мания

это точно. При чем абсолютно ничем не излечимая...даже клизмой :)))))
26.01.2007 в 18:46

Until I die and say farewell . . . no one will ever catch me
VG-Red

Клизма лечит тело, а мозг нет, хотя если трехведерная... то может достанет... :) дойдет как до жирафа... :)
26.01.2007 в 22:46

добровольный отряд маленьких лошадок
Остро осознаю, что все могу сделать и научится всему. Нужно лишь время. С другой стороны, вырасти из состояния “ребенок ничего не понимающий в людских отношениях” не смогу.

Мыр, :friend:
27.01.2007 в 10:18

You better picture this. I'm not a hopless case..
Meolla_Reio ^__^

ganbatte!
28.01.2007 в 16:12

Until I die and say farewell . . . no one will ever catch me
Irch ;)



VG-Red ^_^'
30.01.2007 в 13:17

Руслан Альбертович Белов.
Замечательный дневник у Вас.



Игла в яйце. Ваша.



На день рождения Мефистофель принес мне подарок.

Это было яйцо.

Куриное на вид.

Я взял его, покрутил в руке — оно оказалось пустым — удивленно поднял глаза:

— Выеденное?..

В позапрошлую пятницу он приходил с бутылкой коньяка, и когда последняя наполовину опустела, я жаловался, что часто чувствую себя выеденным яйцом. И вот, оно материализовалось.

— Выеденное? Да нет. В нем — игла, — подмигнул он лукаво, как никогда похожий на дьявола, похожий, невзирая на белый с иголочки костюм и невинно-розовую дикую гвоздичку в петлице.

— Игла? — оторопел я. — Иными словами моя жизнь?..

— Твоя жизнь? Нет, жизнь. Сломится игла — и одной душой станет в свете меньше.

— Не хочешь конкретизировать, чьей?

— Это незачем, — засмеялся, довольный собой.

Он любил озадачивать. И на этот раз озадачил на все сто.



Проснувшись в середине ночи, я вспомнил о подарке и, забыв о сне, занялся его исследованием.

Яйцо было слишком легким даже для выеденного, и потому казалось крайне хрупким, даже воображаемым. Я осторожно его потряс — внутри ничего не двинулось. Включил настольную лампу, посмотрел на просвет. И увидел иглу — она, таинственно-зловещая, располагалась под углом к продольной оси яйца.

Я осмотрел места соприкосновения концов иглы со скорлупой и никаких следов отверстия, сквозь которое ее могли поместить в сказочную обитель, не обнаружил.

Взял лупу — тоже ничего особенного. Все белым-бело, как положено, и рельеф штатный.

В исследовательском раже бросился к холодильнику, взял обычное яйцо, тридцать рублей десяток. Проделал в нем дырочки. Маникюрными ножничками. Выдул содержимое на блюдечко. Сунул в дырочку обычную швейную иглу. Пошел к лампе, посмотрел на просвет.

И ничего мало-мальски похожего на первостепенной портняжный инструмент внутри экспериментального яйца не увидел.

Заев опыт гоголь-моголем из его отходов, улегся в постель. И задумался.



Мефистофель был моим другом, не раз выручал из неприятных ситуаций, причем весьма изящно выручал. И хорошо знал. В том числе и то, что к сорока годам я не то чтобы утратил интерес к жизни, но успел ее прожить, получив все, за исключением довольства, и потеряв все, за исключением жизни. Биологической жизни. И вот, она конкретизировалась. В образе иглы.

Конечно, всякий человек, получив такой подарок, как и я, поддался бы мнению, что она, это игла, символизирует хрупкость его жизни. Личной. Индивидуальной. Жизни подвластной случаю, автомобильной аварии, инфекции, гибельному унынию, наконец.

Которая, прервавшись, окунет все в темноту. В том числе, и Вашу жизнь.

Вашу жизнь… А может, он подарил мне именно ее? А что? С него станется. Ведь он — дьявол, и горазд на проделки, и премного горд, что Бог за эти самые штучки снисходительно называет его своей обезьяной? Подарил Вашу Жизнь?!

Да, скорее всего, так. Проделки дьявола – это нечто. Он как-то рассказывал мне об одной, и я подумал, что она весьма напоминает комбинацию в шахматной партии, партии, разыгранной на доске площадью с континент.

— Несмотря, на то, что я был в ударе, она закончилась вничью, — горделиво сказал Мефистофель, вкратце обрисовав ее суть и собственные «дьявольски великолепные» выверты.

— Как я понимаю, ничья — это редкое для тебя достижение? — усмехнулся я кисло — было отчего.

— Да. Ведь играю с Богом, — развел он руками театрально.

— И каков общий счет партий?

— Тысяча двести двадцать три с половиной – три с половиной в его пользу. Еще три тысячи две партии играются, а две тысячи восемьсот сорок одна отложена.



Я представил, как они играют, двигая дредноутами и армиями, политиками и духовными лицами, Пугачевыми и Собчаками, играют, попадая в цейтнот, и в отчаянии или раже смахивая фигуры с доски.

— Не напрягайся, — сказал Мефистофель, прочитав мои мысли. — С вами, людьми, надо играть. Играть, чтобы вы хотели жить, чтобы у вас были герои, цели и ценности.



Вспомнив этот разговор, я многое понял (или придумал).

Этот дар мне — яйцо с иглой — ход в игре Мефистофеля с Богом.

Бог всегда играет белыми, и скорлупа, хрупкая, но спасительная оболочка — Его фигура. Да Его, ибо Бог хранит не силой, не твердостью, но спасительной идеей.

Игла - жизнь, прочная на вид, но некстати ломающаяся и имеющая пронзительный конец — фигура Мефистофеля. Фигура дьявола, вложенная в охранительную фигуру Бога.

Еще одна фигура — это я, потерявшийся в таком ясном и податливом мире..

Четвертая фигура — вы, если игла конкретизирует вашу жизнь. И еще миллионы таких, как мы.



Тут я закрыл глаза, и пришло видение. Я увидел лица ближних, умерших неожиданно, без всяких причин. Как будто кто-то взял и сломал их жизнь, сломал как иглу, ее овеществлявшую.

Затем я увидел лица людей, живущих беззащитно, навсегда потерявших веру в будущее, во все. Как будто кто-то смял, злобно щерясь, скорлупу их жизни, смял и бросил вместе с содержимым – иглой - на оживленную мостовую под колеса ломовых телег.

Затем я увидел вас.

Рентгеновским зрением увидел, как вы пробуете на прочность мою иглу. Почувствовал, как приятно вашим пальцам чувствовать власть. Власть над моей иглой. Над моей жизнью.

Импульсивно я обернул лицо к рабочему столу. На нем, под горящей настольной лампой лежало злополучное яйцо.

Мне захотелось подойти, взять его, ощутить его хрупкость ладонью. Почувствовать превосходство. Я не сделал это. Я посмотрел на вас.



…Во сне я увидел Мефистофеля, пришедшего на мой день рождения. Протягивая мне не яйцо, но полдюжины иголок, похожих на швейные, он говорил:

— Каждый человек, решившийся на зло, жертвует своей скорлупой, скорлупой хранившей его душу. Иными словами, жертвует игравшей за него Божьей фигурой. И игла, его личная игла-жизнь, душа, став незащищенной, в конечном счете, попадает ко мне. И становится моей фигурой. Вот тебе их несколько, поиграй с нами…

Я взял иглы, тронул острие одной. И тут же остро почувствовал, что она есть жизнь когда-то близкого человека, желавшего и желающего меня уничтожить, человека, благодаря ударам которого моя скорлупа, Божья скорлупа, треснула, и душа — ее содержимое — покинула ее, выпала иглой на мостовую.

— Тут и моя? — спросил я.

— Нет. Особенность этой партии в том, что в ней играют чужими иглами… У каждого игрока, а их миллиарды, во власти не своя, но чужая, чужие жизни, чужие души.

— Тогда я - пас. Я не играю чужими душами.

— Играешь. Еще как, — посмотрел он тягуче.



Проснувшись утром, я увидел на рабочем столе не яйцо, но полдюжины иголок. Через два часа этот рассказ был написан. Понимаю, он кажется малопонятным, но ведь это был сон.

Наш общий малопонятный вечный сон, в котором мы ломаем души ближних, а те ломают наши.

В этом, наверное, и суть - наши души всегда кому-то принадлежат.

Или проще - наши души нам не принадлежат



http://www.litportal.ru/all/author1626/

http://lit.lib.ru/editors/b/below_r_a/

http://zhurnal.lib.ru/b/below_r_a/
30.01.2007 в 14:36

Until I die and say farewell . . . no one will ever catch me
belovru

Грешнее всего на свете - получить дар и не реализовать его! Так и с иглами... ;)
30.01.2007 в 15:52

Руслан Альбертович Белов.
Я вот удивляюсь, писал о Боге - все ноль внимания. Написал о дьяволе - всем нравится. Вывод - все хотят продать ему, хозяину жизни, душу. Все.

А Бог, хозяин потусторонноего - никому не интересен, Так, на всякий случай.
30.01.2007 в 16:14

Until I die and say farewell . . . no one will ever catch me
belovru

Из банальной наблюдательности - то, что делает Дьявол, видно невооруженным взглядом, то что делает Бог нет. Да и теологические диспуты не моя парафия.

Если по хорошему то тут надо разбираться по какой системе рассматривать их, как злое и плохое, или как-то иначе. Вообщем дело неблагодарное. :)

Расширенная форма

Редактировать

Подписаться на новые комментарии
Получать уведомления о новых комментариях на E-mail